Выявляя специфические особенности произведений Школы «Храмовая стена», открылась возможность дать краткую. Исчерпывающую характеристику произведениям такой Школы:
Сатва-поэтическая роспись, цветовые тона которой характерны только для верхних чакр, проявляя картинную плоскость, что ведет к автоматическому проявлению белоснежного блока храмовой стены, передней плоскостью которого является картинная плоскость, направляет главный акцент внимания зрителей на него, а не на себя, что зависит и от меры загруженности собою картинной плоскости, и от меры адаптации себя к объективным особенностям зрительного восприятия, и от меры активности своего содержания на сознание зрителя.
(Ю. Нашивочников. Октябрь 1999г)
Надо также отметить и подчеркнуть тот факт, что впервые в истории мирового искусства главный акцент внимания зрителей направляется в произведениях Школы «Храмовая Стена» на проявленный белоснежный блок храмовой стены, а не на роспись картинной плоскости.
(Ю. Нашивочников. Октябрь 1999г)
Система очередности особенностей Школы «Храмовая Стена» при его анализе.
(Ю. Нашивочников. Октябрь 1999г)
Дорогая, Лариса Александровна!
Предлагаю свои стихотворения на возможность их включения в каталог выставки «Петербург 2003»
И вот мы в полусумрачном
Каменном морге
Сыром, холодном, неуютном,
Преисподнем –
Его ученики, жена и брат,
Хотя не здесь лежать он должен
И не во дворце кремлевском,
А на горе тибетской
Под неморгающими звездами.
Стоим и смотрим на него
В застывшей тишине,
Не отрывая глаз,
Лежащего в гробу
Большом сверхмеры,
А потому полупустом.
И кажется Иосиф
Поэтому
Совсем маленьким,
Невзрачным,
Жалким,
Ничего незначащим,
От всего отчужденным.
Не укладывался он
Не только в гроб,
Но и в жизнь тогдашнюю
И даже в паспорт,
В котором обозначен Осипом,
А называть себя хотел всегда
Иосифом.
Укладывался он лишь полностью в себя –
В свое бесконечное и независимое «Я»,
Да в нас отшельников несчастных.
Ехали потом
В пыли дорожной
На грузовике трясущимся
И нас подбрасывало
Подпрыгивал и Сидлин в гробу.
Приехали.
Темно и пусто
В пространстве необъятном Синагоги.
Гроб внесли.
Поставили.
И сразу
Сноп света яркий
На него упал
Откуда – то сверху.
Внезапно Равин
В свету у гроба оказался,
В отливах золотых сверкая,
И начал отпевать.
Время тянулось медленно.
Затем хотели
Гроб открытый
Навсегда закрыть,
Но не решались
На шаг жестокий столь.
Смотря в глаза друг другу,
Стояв не шелохнувшись.
И тут,
Сорвавшись с места вдруг,
В порыве яром рассердясь,
Помчался к гробу
Толя Головастов,
Подхватив по ходу, как пылинку,
Крышку гроба
И враз
С размаха ею
Гроб прихлопнул.
И долго эхо замирало
В темноте
Средь стен высоких Синагоги,
Уходящих в небо.
Затем,
Взяв тяжеленный молоток,
Выбрал гвоздь как можно больше
И с размаха
В гроб всадил его.
И так гвоздь за гвоздем
Вгонял он в гроб
Гвозди большущие,
Оживший вдруг
От грохотанья громового,
А Синагога вся
Содрагалась
От нашествия такого
Небогопристойного.
Потом спокойно отошел
С чувством выполненного долга,
Наслаждаясь результатом,
Потирая руки.
Гроб в могилу опускали, засыпали
Машинально,
Словно невзначай,
Быстро, просто.
Рвутся в клочья куски ветра
В вихрях скорби разметавшись,
Все негодование вобравши,
А мы –
Одинокие, жалкие
На фоне гаснувшего дня
Рыдание на небо поднимали
Драматизма великого,
Непоправимого,
Несправедливого.
Ведь гений он всех гениев,
С небес сошедший,
И незаметно так
Обратно к ним ушедший.
За ним туда ушли поспешно
Жена и брат,
А холм могильный
Уже давно от времени с землей сравнялся.
Так искры
В темноте кромешной,
Внезапно вспыхнув,
Мгновенно гаснут,
Не разгораясь в пламя.
Он ими был
Ниспосланными свыше,
Неудержавшись до конца
В своем разгоне.
(Ю. Нашивочников 2003г.)
Непоколебимые напевы
Дружбы Школьной
По годам неслись суровым
Песней звонкой,
Сохраняя «Детство» наше –
Дар природы драгоценный,
В чистоте уже полвека!
Из него мы прорастали,
Как с зерна на всходе Солнца,
Возвышаясь над обычным,
Устремляясь в бесконечность!
По нему мы измеряли
Свой порыв и жажду страсти,
По лугам взбираясь Солнца!
И такими сохранились
Перед вечностью самой!
(Ю. Нашивочников 2003г.)
И не все пока что знают
Битых волнами брегов,
Где расщелины зияют
Пастью кровожадных львов,
Бездной адов, в землю вросших,
Все презренье нам бросают
И обломки молний острых
С ненасытностью глотают.
Мой друг туда не забреди,
Под грохот их себя ты не пытай,
Свой путь святой ты сохрани
И сбить с дороги не давай.
(Ю. Нашивочников 2003г.)